В Высокогорском районе зафиксировали массовый мор пчёл

Говорят: один день зиму кормит. И именно в этот день в семье Хайбуллиных случился массовый мор пчел. Порядка 200 пчелосемейств потеряли фермеры всего за несколько дней, и ни один улей теперь уже не подлежит восстановлению. 

Пасека Радика и Эльмиры находится на заднем дворе, на участке почти в 10 соток. Купили эту землю они 9 лет назад, и только недавно решили заниматься пчелиным бизнесом. Разводили карнику и бакфаст, чтобы не доставлять соседям неприятностей, ведь это самые миролюбивые породы пчел. А в 2022 году захотели расшириться, почти вдвое увеличив количество ульев.

Еще неделю назад воздух на этой территории благоухал ароматами цветов и мёда, а теперь там стоит характерный запах гниющей плоти. Прошедший дождь утрамбовал гору маленьких трупов и ускорил процесс разложения. Насекомых Радик и Эльмира не убирали, чтобы показать нам масштабы пчелиной катастрофы.

Гибель насекомых хозяева обнаружили в пятницу, 15 июля. В понедельник на место прибыла комиссия в составе главы сельского поселения, представителя управления сельского хозяйства и продовольствия Высокогорского района и ветеринарного фельдшера. В результате визуального обследования зафиксировали неизвестную болезнь в 64 из 163 ульев и гибель насекомых в них. Пробы для лабораторного исследования отправили для подтверждения или исключения отравления.

Нездоровая пчела гиперактивна и уже не может контролировать свои перемещения, совершая «пьяные» перелеты и прыгая через рамки. Семья старается не пускать таких пчел в улей, выгоняя собратьев из дома. Впрочем, судьба их уже предрешена – через час, а то и меньше они будут биться в конвульсиях, пока окончательно не погибнут.

– За один день погибли 10 миллионов особей, – подсчитывает Эльмира.

Московские пчеловоды провели исследование: стоимость одного улья в 2021 году составила 32 тысячи рублей. У Хайбуллиных их число достигает двух сотен, а значит потеря – около 6 миллионов рублей. Но обиднее не за деньги, а за «родных» пчёл. Чтобы довести пасеку до 200 ульев, потребовалось вложить много сил. Оценить ущерб визуально сложно. Надо учитывать, что многие пчелы даже и не долетают до дома.

– Отравленные, они погибают на пути к улью. У нас ужасное настроение. Каждый раз, когда подходишь к улью и видишь, как пчела при тебе гибнет, на это больно смотреть. Пчелиная семья просто сыпется, умирает, бьётся в конвульсиях, мучается, – объясняют хозяева.

Анализы покажут, в чем дело

Окончательный вердикт, что стало причиной гибели пчел, будет вынесен после лабораторного исследования. А пока, не бросаясь громкими словами, Эльмира и Радик высказывают лишь догадки. Главная версия – инсектициды, которыми обрабатываются поля от вредителей.

Стоит отметить, что с 2020 года аграрии обязаны информировать пчеловодов о проведении работ по опрыскиванию, указывая территорию обработки, время и класс опасности препаратов. Пасека в Ташлы-Ковалях находится в полуторах километрах от полей рапса.

Примечательно, что до 16 июля обработка от вредителей не велась, утверждают в сельхозуправлении Высокогорского района. До пятницы рапс еще не зацвел, он был зеленым на тех полях, пчелы не летали. В субботу днем сельхозпредприятие проинформировало пчеловодов о ведении работ с 16 по 18 июля с 21:00 до 03:00. Получается, что в пятницу, когда пчелы погибли, поля были чистыми.

Где могли отравиться насекомые – по-прежнему остаётся нерешенной загадкой. К окончательному итогу прийти можно будет только после лабораторного исследования.

Небывалая атака вредителей

Существует ряд опасных насекомых, из года в год уничтожающих урожай на полях. Именно по этой причине сельскохозяйственные культуры опрыскивают инсектицидами. Этот год стал испытанием для аграриев. Необработанные поля кишат капустной молью.

Источник фото: celes.club

Вредители откладывают личинки гусениц, и при таком большом количестве могут до гола съесть все поле за несколько дней.

– Все хотят мёд, но не на что будет мазать его, если поля не обработают, – сетуют работники сельского хозяйства.

Почти у всех инсектициды, которые используются на рапсе, 1 класса опасности для пчёл. 3 класс уже не справляется со своей задачей. В ход идет «тяжёлая артиллерия». В этом году отмечают просто небывалое нашествие насекомых-вредителей.

Вероятность выжить у пчёл при использовании препаратов 1 класса крайне мала. И решение вопроса, казалось бы, лежит на поверхности – просто нужно закрыть улья. Но изолировать пчёл – всё равно, что поместить их в горящий котел. Пчелы запарятся и от повышенной температуры внутри погибнут.

Впрочем, не все пчеловоды в этом году столкнулись с экологической катастрофой. Пасеки, не пострадавшие в этом году, в Высокогорском районе есть. Там, где пчелы опыляют поля хозяйств «Битаман» и «Хамдеев». И такие результаты впечатляют, учитывая неутешительную обстановку в районе.

– Могу только предположить, почему так получается. Наши поля расположены вдали от ульев. И у нас нет масличных культур, только зерновые, – объясняет Булат Хамдеев.

Аграрии открыты к диалогу с пчеловодами, чьи насекомые опыляют их культуры. На прошлой неделе в хозяйстве в связи с многочисленными просьбами пчеловодов отменили обработку инсектицидами 3 класса опасности в Альдермышском и Большековалинском сельских поселениях. Обработку растений провели безвредными для пчел питательными микроэлементами.

– В селе Сая большое количество пчеловодов. И аграрии относятся к нам с уважением. Мы постоянно на связи и с агрономом, и с председателем. Много гречки он нам посадил! И ему в плюс: пчёлы охотно посещают его поля, повышая тем самым урожайность как минимум на 30%, – отметил заместитель председателя РОО «Пчеловоды Татарстана» Алмаз Шакиров, занимающийся пчелиным бизнесом в селе Сая.

Контролировать ядохимикаты должен госорган

Впервые с проблемой мора пчел из-за химического отравления столкнулись в 2019 году, когда российские аграрии закупили зарубежные ядохимикаты. Заместитель начальника сельхозуправления Высокогорского района Ильфар Ахметгалиев считает, что реализацией этих препаратов должна распоряжаться одна организация. Ни поставщики, ни закупщики, а государственный орган: Россельхознадзор, Россельхозцентр или отдельно созданный.

– Именно государственный орган должен продавать ядохимикаты сельхозпредприятиям и у них же пустые тары забирать. Это позволит вести учет: какой именно препарат, на какую сумму, для каких площадей то или иное предприятие закупило, – пояснил Ильфар Василович.

Он также отметил, что пчелиный бизнес должен быть наравне с агробизнесом. Представители второго выращивают хлеб согласно государственной программе, имея обязательства перед государством, в том числе в виде налогообложения. Пчеловоды относятся к ЛПХ, потому не платят налоги.

Кроме того, он отметил, что в ходе обследования пасеки Хайбуллиных, в котором он лично принимал участие, выяснилось, что по хозяйственной книге сельского поселения Радик и Эльмира не зарегистрированы. Паспорт пасеки имеется только на 40 пчелосемей, при том, что имеют они порядка 164 ульев.

– Сейчас получается так, что мы защищаем пчеловодов, хотя я сам пчеловод, а бьём аграриев, которые выращивают хлеб. Уравнять оба бизнеса можно только в том случае, если пчеловодов оформить, к примеру, как самозанятых. Ведь они так же продают сельскохозяйственную продукцию, – предложил одно из решений заместитель начальника управления сельского хозяйства и продовольствия Высокогорского района.

Также он считает, что на время обработки полей пчеловод сам должен позаботиться о защите своего дела. Со временем пчеловоды станут более мобильными, имея возможность изолировать пчелиные семьи.

Кочевые пасеки могут решить многолетние споры

Опытные пчеловоды предлагают решение – кочевые пасеки на колёсах. Те, что в отличие от стационарной, например, как у наших героев Радика и Эльмиры, можно увезти сразу после предупреждения о проведении опрыскивания полей. И вернуть обратно, когда действие препарата спадёт. Однако такое удовольствие далеко недешёвое.

– Надо переходить на ульи с сетчатым дном и те, что можно перемещать. Но к этому наши пчеловоды пока не привыкли, либо финансы не позволяют этого сделать, – добавил Алмаз Шакиров.