Ольга Лопухова: Родители часто – главные мотиваторы в спорте, зачастую это и самая большая проблема

— Ольга Геннадьевна, как появилась идея создания специальности спортивного психолога? И насколько в наше время она актуальна?

— Идея создания нашей спортивно-психологической магистратуры появилась в связи с тем, что в детско-юношеском спорте есть большая потребность в психолого-педагогической поддержке детям, а также тренеров и родителей, которые включены в эту сферу. На протяжении трёх лет идет набор абитуриентов на нашу магистратуру.

Мы общаемся с директорами детско-юношеских школ, признающих необходимость помощи психолога юным спортсменам. Возникают ситуации, когда ребенок во время соревнований или после них начинает вести себя неадекватно, устраивает истерики или впадает в ступор. Родители не знают, что с этим делать, тренер тоже. Типичны ситуации, когда хорошо подготовленный технически спортсмен на соревновании начинает выступать так, как будто он ничего не умеет. Получается, что вся работа тренера идёт насмарку.

Родители — это самый значимый ресурс, мотиватор и двигатель в детско-юношеском спорте. Но часто это и самая большая проблема для тренера и юного спортсмена. Неадекватность, психологическая некомпетентность, перенос собственных психологических проблем и комплексов в отношения с ребенком и тренером мешает нормальной подготовке юного спортсмена.

Часто у тренера не хватает психолого-педагогических компетенций, и в целом это не его задача — разбираться в проблемах, с которыми приходят родители или дети в спортивную секцию. Идея в том, чтобы гармонизировать отношения между тренерами, родителями и детьми в сфере детско-юношеского спорта, что позволит проводить спортивную подготовку с большим КПД. Возникают проблемы как специфические для спортивной деятельности, и так общие, связанные с нормативными кризисами психологического развития. Огромная сеть детско-юношеских школ, заточенных на результат, на спортивные показатели, нуждается в поддержке спортивными психологами. Мы видим эту необходимость и готовим специалистов, отвечающих таким запросам огромной сферы спортивной подготовки детей.

— Как понять, в каких случаях юному спортсмену необходим психолог?

— Часто это проблемы ранней профессионализации, нарушающей периоды развития личности ребенка. То есть психологически он еще не созрел, чтобы его познавательная, моторная, эмоциональная сферы работали в режиме узкой специализации. Однако спортивная карьера уже требует этого в раннем возрасте.

Здесь необходимо сопроводить личность спортсмена так, чтобы ребенок эмоционально не выгорел. Чтобы не произошло таких вещей, как, например, с Юлией Липницкой, которая в 15 лет стала олимпийской чемпионкой, но затем у нее развилась нервная анорексия, и спорт теперь для Юлии закрыт. Это не единичный случай. Часто в 15-17 лет спортсмен понимает, что максимума в своей спортивной карьере он уже достиг, и встает вопрос — как жить дальше? Ведь в норме в этом возрасте впереди целая жизнь, она только начинается, а у спортсмена она уже позади.

Юлия Липницкая

Также мы уделяем особое внимание проблемам формирования гендерной идентичности, работая, например, с футболистками и хоккеистками подросткового возраста. Футбол и хоккей — изначально мужские виды спорта. Это групповой, жесткий, соревновательный, травматичный «спорт настоящих мужчин». Сейчас же эту нишу все активнее и активнее начинают занимать женщины: женский футбол и хоккей развиваются очень динамично. Мы пробуем понять, как занятие мужскими видами спорта отражается на личности девочки, какие могут быть варианты развития гендерной идентичности в этих условиях.

— Считается, что большие гонорары (особенно в футболе и хоккее) портят молодых спортсменов и их карьеру. Как вы можете это прокомментировать?

— Я считаю, что молодых спортсменов портят не первые большие деньги, а совсем другое. Большие гонорары получают единицы из сотен или тысяч, приходящих в спорт. Обыватель ведь видит только то, что транслируется в СМИ, и как это подается. Что же на самом деле?

Представьте себе юного хоккеиста, например. В пять лет родители его привели в хоккей. Допустим, они очень мотивированные и ребенок не без способностей. И вот он все свое детство проводит в постоянной спортивной подготовке: тренировки, матчи, сборы, дисциплина, тотальный контроль, жесткий отбор. Постоянные требования к нему: он должен, должен, должен. Полное отсутствие психологического контакта, доверительных отношений, возможностей собственного выбора, борьбы собственных желаний, принятия собственных решений. Все это никому не нужно и неинтересно.

В 16-17 лет это уже профессиональный спортсмен, и если он получает гонорары, то, по сути, он получает определенную свободу и независимость. Но у него никто не сформировал внутреннего стержня, ценностных основ для нравственного поведения, как бы это пафосно не звучало. Тогда ему интересна разгульная жизнь, для этого у него есть все возможности. Это так называемый «феномен Мамаева и Кокорина». Да, они достигли успеха и известности в спорте, но у них нет никакого понимания того, что их достижения делают их по сути героями нации и они должны быть примером и идеалом.

Александр Кокорин и Павел Мамаев

— Сейчас актуальна проблема сексуальных приставаний и насилия тренеров над детьми в спорте. Много примеров, когда уже спортсмены в возрасте признавались, что в детстве у них были подобные проблемы. Что вы думаете об этом?

— Считаю, что такая проблема раздута и встречается в спорте не чаще, чем в обычной жизни. Я лично ни разу не столкнулась с подобными заявлениями или признаниями. В то же время проблема насилия в виде грубости, унижений или физической агрессии, часто имеет место в детском спорте. Плохо, что дети привыкают к такому насилию, как к норме.

Конечно, в спорте без определённого давления не обойтись. Мы с магистрантами обсуждаем моменты, когда тренеры заставляют детей терпеть физическую боль, прилагать сверхусилия. Я не уверена, что такое нужно устранять. Это специфика спорта, хотя я знаю, что некоторые тренеры проводят занятия, связанные с физическим дискомфортом, в игровой и в более позитивной форме для детишек. Актуальным остается вопрос грубости, криков, и вербального издевательства. Но здесь нужно рассматривать каждый конкретный случай.

Недавно нами обсуждался случай, когда во время соревнований тренер эмоционально возбуждаясь, нормально не говорит, а буквально орёт на спортсменов, но это придает сил его подопечным, они начинают играть лучше. Наверное, такой вариант может быть. Но считаю, что ни в коем случае нельзя унижать ребенка. Тут необходимо работать с тренерами в плане их коммуникативной культуры и психологической грамотности. Вполне возможно, что унижение спортсмена — это реализация личных комплексов самих тренеров.

Также следует обратить внимание, что такое насилие над юными спортсменами в не меньшей степени совершают и их родители, когда они унижают, ругают, требуют невозможного, угрожают. Родитель должен оставаться всегда в контакте со своим ребенком, понимать, что он чувствует, о чем думает. Вообще возможность любого насилия в спорте — это зона ответственности родителей. Ведь часто родители прекрасно знают, как с ребенком обращаются в секции, кричат на него, бьют, ругают или, напротив, поддерживают и развивают.

Я знаю, как часто родители просто игнорируют насилие в спорте над их детьми, иногда даже дополняя своим насилием. А также знаю случай, когда ребенок, не имея нормального контакта с родителями, нашёл хороший контакт с тренером, начал раскрываться как личность и хорошо развиваться в спорте, но отец из ревности забрал его из секции.

— Дети психологически не всегда готовы заниматься спортивной деятельностью. С какими обычно проблемами сталкиваются школьники в спорте?

— Дело в том, что в спорте сталкиваются с проблемами не только школьники. Я бы хотела отметить, что дети приходят в спорт с 3 лет. И, конечно, проблемы малышей и школьников будут отличаться. Дошкольники обычно сталкиваются с трудностями мотивации.

Школьника больше интересуют отношения со сверстниками, как его воспринимают в обществе, проблемы дружбы и конкуренции, а также формирование самооценки. В подростковом возрасте сложности обусловлены психофизиологическими изменениями, психологическим подростковым кризисом. Многие виды спорта предъявляют к малышам жесткие требования, необходимо терпеть усталость, боль, например, при растяжке, также часто случаются падения и травмы. Встают вопросы: как вести себя тренеру с периодически сменяющимися желанием и нежеланием ребенка заниматься спортом, как заинтересовать его именно этим видом спорта? Как помочь детям в спорте научиться преодолевать свои комплексы и страхи, опираться на свою самооценку, понимать себя и свои эмоции, быстро восстанавливаться, концентрироваться и настраиваться на решение задач? Все это — дело психологов.

Ольга Лопухова

Как показывает наша практика, современным детям в спорте необходимо развивать эмоциональную сферу. Сейчас дети вообще эмоционально очень слабо компетентны. Оказалось, что многие ребята даже не владеют необходимыми терминами для определения своих эмоций. Поэтому с ними не получается использовать обычные во взрослом спорте техники эмоциональной саморегуляции.

У нас в России психологическая поддержка детско-юношеского спорта пока, к сожалению, плохо развита, в то время как за рубежом этому уделяется пристальное внимание.

— Какими способами спортивные психологи воздействуют на психику ребенка?

— Способы работы психолога: диагностика, консультирование, проведение тренингов, психокоррекция. Но в работе с детьми в спорте психолог должен по-другому строить свои отношения с детьми, которые постоянно в движении, в цейтноте, они имеют иной характер эмоционального реагирования, другое восприятие отношений. Поэтому далеко не все методы работы школьного психолога мы можем перенести в сферу детско-юношеского спорта.

Что касается методов спортивной психологии, которая развивалась еще в советское время, то разработанные в ней техники и методы как правило, ориентированы на работу со взрослыми спортсменами, реализующими себя как профессионалы в спорте высших достижений. Они практически не подходят для детского и подросткового возраста.

В российской психологии спорта работа с детьми от трех до двенадцати-семнадцати лет, представляет большое белое пятно. Для работы с родителями спортсменов вообще нет никаких психодиагностических методик или психокоррекционных техник. То же самое можно сказать о проблемах ранней профессионализации, личностной и психологической устойчивости спортсмена в подростковом возрасте, эмоциональной саморегуляции спортсменов в дошкольном, младшем и среднем школьном возрасте. Нет ни развивающих техник, ни диагностических методик.

— Должен ли спортивный психолог хорошо разбираться в спорте и его правилах, или же достаточно знать психологию личности?

— Хорошо, если психолог имеет личный опыт включенности в спортивную деятельность, даже если он не стал профессиональным спортсменом, так как это дает ценный опыт понимания специфики спортивной деятельности и восприятия ребенком включенности в нее.

Рудольф Загайнов — известный спортивный психолог, считает, что для качественной работы психологу в спорте нужно иметь определенную спортивную подготовку, быть в прошлом спортсменом. Думаю, что должна быть золотая середина. Психолог должен иметь личное представление о специфике спортивной подготовки, и в то же время было бы не полезно, если бы психолог был фанатом в каком-то определенном виде спорта. Например, я бы не рекомендовала работать психологу хоккейному фанату в его любимом хоккейном клубе.

При решении психологических проблем нужно относиться к спортсменам как к обычным людям, а не как к кумирам. Психологу также может помешать, если он является профессиональным спортсменом в этом виде спорта — у него будет большой соблазн влезть в поле деятельности тренера, например, начать советовать, как лучше тренировать. Это недопустимо. У психолога свое поле ответственности, а у тренера — свое. И в то же время они должны сотрудничать.